Александр Непо: Отзыв на книгу А.И. Нездоли «Украина третьего тысячелетия
Уважаемый Александр Иванович Нездоля!
Чисто случайно в июле приобрёл в киоске «Укрпошты» Вашу книгу «Украина третьего тысячелетия». — Очевидно, в Киеве решили, что эта книга будет хорошо покупаться в областном галицийском городе именно на русском языке. Или в столице попросту решили отправить в «провинцию» остатки нереализованного издания 2005 г.
Для подробного анализа Вашей книги пришлось бы написать свою, но за неимением времени я остановлюсь лишь на некоторых моментах «Украины третьего тысячелетия». Да к тому же ещё я не журналист…
Эта интересная книга, изданная в 2005 г., не утратила своего значения и в 2009 г. Не слишком многое изменилось в нашей стране за 5 лет после её написания. Повысили пенсии военным пенсионерам (да и другим тоже), зарплаты государственным служащим (в том числе и сотрудникам спецслужб), но предприниматели тут же подняли цены на свои товары и услуги, чтобы отнять у народа все эти его завоевания и переложить народные деньги в свои карманы… Да к тому же ещё грянул мировой экономический кризис, который не обошёл стороной и Украину (несмотря на клятвенные заверения её премьер-министра).
У автора книги, профессионального аналитика (каким и должен быть кадровый сотрудник спецслужб, да к тому же ещё и с большим стажем работы в них), сразу же может сложиться впечатление, что автор отзыва на его книгу не слишком разделяет его оптимистические взгляды на прогрессивную роль класса предпринимателей в украинском обществе. И не ошибётся.
Лично мне представляется, что элита, принимавшая (и принимающая) политические решения в нашей стране, из одной крайности впадает в другую. — Сначала политические идеалисты (назовём их так) взяли на «вооружение» теорию об исключительной прогрессивности рабочего класса и о недоверии к другим социальным группам, что в конечном итоге привело, например, к тому, что реконструкцию украинских автомобильных дорог стали доверять почти исключительно иностранным рабочим (даже турецким). И это в условиях экономического кризиса, когда, казалось бы, нужно поддерживать отечественного производителя!..
Потом украинская элита, по примеру российской (уразумевшей, наконец, что пролетарии — такие же грешные люди, как и все остальные), поддалась внушениям экономического гуру Гайдара, заявившего, что все надежды на «светлое будущее» связаны только с сословием предпринимателей, после чего развернула общество на 180 градусов. И в стране начался хаос, конца и края которому в обозримом будущем не видно, пока «демократия» и «бизнес» (в том числе и малый) не перестанут быть «священными коровами» как для нынешних отечественных лидеров, так и для тех, кто желает прийти им на смену.
Что касается произошедшего ( и происходящего) и в Украине, и в России, то, похоже, отечественных лидеров в очередной раз подвело неумение (или нежелание) вдумчиво анализировать происходящее в других странах. На эту тему есть очень хорошая статья в российском экономическом журнале (Бельчук А.И. Ещё раз об оценке реформ в Китае. — Мировая экономика и международные отношения. 2005, №4).
Поспешная, непродуманная и практически тотальная приватизация государственных предприятий в Украине в 90-е годы не привела (как и в России, с которой отечественная элита брала пример) к созданию рыночной экономики в стране. Экономическую модель, сложившуюся в Украине и России, наиболее правильным было бы охарактеризовать как чудовищную смесь командно-административной системы с элементами рыночной экономики. Предприятия в своём подавляющем большинстве оказались не в руках предпринимателей. (Которых у нас к началу 90-х гг. попросту не могло быть вследствие тотально государственного характера экономики в Советском Союзе и фактически полного отсутствия в постсоветских странах частных собственников на средства производства.) Предприятия оказались, как правило, в руках советских аферистов разного калибра, главным достоинством которых было вовремя оказаться в нужном месте при приватизации государственной собственности. И в итоге наш капитализм свёлся преимущественно к появлению тех 90% населения страны, упомянутых в Вашей книге, и множества легковых автомобилей, заполонивших разбитые улицы и дороги Украины (да и тротуары тоже).
В 80-е гг. XIX в. проблему приватизации государственных предприятий успешно решили в Японии. Там тоже они были переданы частным лицам буквально за бесценок, как и в Украине в 90-е гг. XX в. Но это оказалось единственным, что было общего в приватизации государственной собственности в Японии в конце XIX в. и в Украине в конце XX в. В Японии, в отличие от Украины, предприятия продали на аукционах не «своим людям» и японским ахметовым, а именно предпринимателям — мелким лавочникам, кабатчикам, ростовщикам, купцам, ремесленникам. За считанные годы вчерашние мелкие производители стали экономическими магнатами, а их лавки и семейные промыслы превратились в концерны, о которых быстро прослышал весь деловой мир: Мицуи, Окура, Шибудзава, Мицубиши, Фурукава, Ясуда, Асано, Кавасаки, Сумитомо и другие. В Украине же к началу 90-х гг. мелких частных производителей фактически не было (за исключением, пожалуй, колхозных крестьян с их приусадебными участками-огородами), а потому государственные предприятия перешли в руки не предпринимателей, а аферистов, к тому же зачастую близко связанных с криминальным миром, При этом нелишним, думаю, будет добавить, что уровень техники на государственных предприятиях в Украине и их экономическая организация в конце XX в. намного сложнее, чем это было в Японии в конце XIX в. Уместным, полагаю, было бы и заметить, что качество работы предприятий, в принципе, не столько зависит от того, в чьих руках (частных или государственных) они находятся, а больше от качества специалистов, работающих на предприятиях (их рабочих и менеджеров): вспомним и пример с реконструкцией автомобильных дорог Украины.
По-моему, в Украине стоило бы национализировать крупную промышленность, банковскую и финансовую систему, крупную (оптовую) торговлю, вернуться к государственной монополии внешней торговли. Малый бизнес сохранить (в том числе и в качестве полигона для подготовки предпринимателей для возможного в будущем проведения приватизации государственной собственности по-японски (см. выше): но частичной и постепенной). То есть, вернуться приблизительно к той экономической модели, которая существовала в европейских странах «народной демократии» до конца 80-х гг. И начиная с этих экономических позиций постепенно проводить реформирование экономики по китайскому образцу. В противном случае лет через 10-20 90% упомянутого в Вашей книге населения (к которым, как Вы правильно догадались, относится и автор отзыва на неё) будут массово покидать стремительно разрушающийся жилищный фонд, доставшийся ему в наследство от советской системы (многие элементы которой были не так уж и плохи), и переселяться в наспех построенные народными умельцами сооружения из доступных им строительных материалов, известных нам из сообщений о фавеллах бразильских городов. В случае необходимости (недостаток бюджетных средств) указаную национализацию проводить без выкупа. Конечно, в случае реприватизации крупной частной собственности отечественных буржуа на зарубежные инвестиции в экономику Украины в ближайшем обозримом будущем рассчитывать не приходится.
Кстати, о «зарубежных инвестициях» — ещё одной «священной корове» российских экономистов «научной школы» Гайдара и наших доморощенных его последователей. Мне трудно понять, чем руководствовались эти господа в своих «учёных» мудрствованиях относительно того, что отечественную экономику поднимут зарубежные инвестиции вследствие «создания для них благоприятного экономического климата в стране». На ум приходят слова одного литературного персонажа (кажется, из произведения Ильфа и Петрова) о том, что «заграница нам поможет»… Психология потенциальных инвесторов не слишком существенно отличается от умонастроения рядового обывателя, не ворочающего такими большими капиталами: «Мои деньги — что захочу, то и сделаю с ними».
Зарубежные инвестиции в Китае, как известно, состоят почти исключительно из средств китайцев-хуацяо, которые разумно вкладывают часть своих капиталов не в странах их проживания, а на своей исторической родине отнюдь не из-за якобы присущего китайцам-хуацяо какого-то особого «китайского патриотизма», а из тех соображений, что «яйца (в данном случае свои капиталы) следует раскладывать по разным корзинам». Например, хотя бы потому, что нельзя исключить, что в странах их (хуацяо) проживания в определённое время к власти могут прийти большие местные патриоты, и капиталы хуацяо в этих странах может постигнуть судьба еврейских капиталов в национал-социалистическом «третьем райхе». Есть ещё один интересный пример в Европе. — В объединённой Германии частные инвестиции из западных федеральных земель, как известно, не слишком спешат в восточные, несмотря на все старания федеральных и местных (в данном случае 6 восточных земель) властей. Так почему, возникает вопрос, они (частные немецкие инвестиции) пойдут быстрее в Украину, которой так далеко до немецкого порядка (даже в указаных 6 землях Восточной Германии)?
Мне можно возразить: мол, 20 лет назад никто не знал, что события пойдут в таком направлении и что зарубежные инвестиции не слишком будут торопиться к нам. Отвечу: а должны были знать, проанализировав все возможные варианты развития событий, опираясь на данные науки (в том числе экономической и политической истории), Или мы жили в Стране дураков, как герои произведения С.Бранта? Кажется, даже любые бизнес-курсы учат своих учащихся, что настоящий предприниматель должен предусматривать все возможные варианты развития событий, даже самые негативные. Если со временем получится положительный сценарий их развития — отлично, будем исходить из этого и пользоваться этим. Если случится наихудшее — предприниматель оказывается морально готовым к нему (потому как такое тоже предполагалось) и готов к поиску выхода из сложившегося состояния дел… (Ведь безвыходных ситуаций, как известно, не бывает.) К сожалению, наши учёные мужи от экономики (имею в виду «школу» Гайдара и его последователей — в Украине и России) оказались слишком «учёными», чтобы обратить своё внимание на такие довольно несложные методы экономического прогнозирования (вполне применимого как в микро-, так и в макроэкономике).
О демократии. Ещё одна «священная корова» многих в Украине (даже, похоже, выходцев из спецслужб). Европейская и североамериканская демократия, предмет зависти значительной части украинского общества (особенно, думается, образованных идеалистов), — продукт длительной эволюции западной культуры, сложившийся на Западе в нынешнем виде уже тогда, когда западное общество достигло определённого уровня социального и экономического развития. Когда-то, к примеру, мудрый немецкий канцлер Бисмарк отвечал борцам за расширение демократии в своей стране, что «когда он сделает Германию сильной, тогда он предоставит господам депутатам ветер речей в райхстаге». Очевидно, Бисмарк прекрасно знал, что большинство почти никогда не бывает право, что истина открывается, как правило, элитарному меньшинству, которое поэтому и должно принимать политические решения без оглядки на мнение большинства. В поспешно демократизированной ваймарской Германии не оказалось своего Бисмарка, что в скором времени имело для страны весьма печальные последствия… Можно отметить и то, к каким последствиям привела поспешная демократизация России после февраля 1917 г. Либеральные идеалисты, пришедшие тогда к власти в стране, которая в то время вела кровопролитную войну на своей территории, забыли мудрые слова депутата Государственной Думы агрария Маркова, что «римская простыня (которой депутат считал демократию в России) не годится для русского мужика; наилучшим для него будет тёплый романовский полушубок да ежовые рукавицы в придачу»… Российская интеллигенция, что всегда ей было свойственно, витала в облаках, тогда как русский помещик-«реакционер» (таким нам его представляли советские вузовские учебники по истории) прекрасно знал душу (или, как сейчас принято говорить, менталитет) своего народа.
Кстати, украинские политики часто для Украины образцом для подражания называют Южную Корею, имея в виду в первую очередь грамотную экономическую политику руководства страны в 50-80-е годы XX в., благодаря которой отсталая аграрная южная часть Кореи (северная после раздела 1945г. имела, между прочим, более развитую промышленность) превратилась в высокоразвитое индустриальное государство. Но никто при этом почему-то не упоминает, что демократию в Южной Корее «ввели» лишь во второй половине 80-х гг., когда в стране был уже достигнут высокий уровень экономического развития, а до этого времени на протяжении целых почти 40 лет у власти в Южной Корее поочерёдно сменялись диктаторские военные режимы… У нас же хотят делать всё сразу: и экономику страны поднимать, и демократию «разводить». Забывая о том, что получается, когда охотятся одновременно за двумя зайцами. И это при том, что среди политической элиты Украины много заядлых охотников…
Кстати, не в море ли украинской «демократии», уважаемый Александр Иванович, утонул на выборах в 2005-2006 гг. Ваш Союз демократических сил, партия, у руководства которой оказались порядочные люди — патриоты Украины? Откровенно говоря, среди множества огромных партийных плакатов на избирательных участках во время парламентских выборов 2005-2006 гг. я и сам не обратил внимания на плакат СДС, потому как фамилия Пересунько мне тогда ничего не говорила…
И ещё некоторые замечания, уважаемый Александр Иванович, относительно Ваших надежд на целительную роль религии для современного украинского общества. Начну с того, что я не согласен с мнением психологов о положительном влиянии на людей даже эпизодического присутствия их на богослужениях в храмах (с. 238-239 Вашей книги). И считаю этот «научный вывод» очередным примером выдавания желаемого за действительное, чем часто грешит отечественная гуманитарная наука (психология, социология, например) да и экономическая тоже, кстати (по примеру, вероятно, российской — «главного научного центра» для киевской учёной элиты ещё с привычных советских времён).
Замечу (и, думаю, Вы с этим согласитесь), что афганские душманы 1980-1989 гг. были весьма религиозными людьми, регулярно (не эпизодически!) посещавшими богослужения в храмах (мечетях, а в случае их отсутствия поблизости — то в полевых условиях). Регулярно присутствовали (и присутствуют) на богослужениях в храмах афганские талибы, чеченские (и не только) боевики, террористы Усамы бен Ладена, сомалийские пираты и подобный им люд… То же самое можно сказать и о посетителях богослужений и в христианских храмах — наверное, львовский судья Зварыч также неоднократно присутствовал на них не только во время церковных праздников… Как житель Галичины, население которой украинские социологи считают наиболее религиозным в Украине, могу заметить, что довольно частое посещение богослужений в храмах (как греко-католических, так и православных) моими земляками не слишком влияет на их поведение и не делает их более терпимыми в повседневной жизни.
Да и джинн атеизма, выпущенный в своё время из бутылки российскими большевиками, думаю, невозможно загнать обратно.
Да и закон об отделении церкви от государства, кажется, до сих пор у нас в стране никто не отменял, а потому присутствие церкви в государственных школах считаю недопустимым. Да и какой церкви — если в школьных классах одновременно находятся выходцы из православных, католических (римо- и греко-), протестантских, иудейских и даже мусульманских (во всяком случае, по происхождению) семей? Ученики школьных классов и так уже достаточно разделены сейчас (уже хотя бы по национальному признаку), так зачем разделять их ещё больше? Тем более, что в наших городах не сложилась практика раздельного проживания людей по национальных или религиозных кварталах, а потому школьные классы неизбежно формируются из выходцев из семей различных религиозных конфессий… Думаю, что и в государственных школах стран западной демократии (сторонником которой, правда, со славянским «уклоном», похоже, Вы являетесь) священники не допускаются. В частных школах, возможно, они появляются. Есть там и воскресные школы при храмах. Это — пожалуйста (имею в виду и Украину). Нет, автор отзыва на Вашу книгу не является воинствующим атеистом (его, скорее, можно причислить к сторонникам деизма, а при желании — даже к приверженцам пантеизма Б.Спинозы). Но он разделяет точку зрения, высказанную в своё время в Западной Европе (между прочим, ещё сравнительно недавно), что религия — это опиум для народа. В Советском Союзе такое утверждение трактовали в исключительно негативном смысле: религия вредна людям, как вреден для них наркотик опиум. Сейчас, похоже, многие у нас в стране впадают в другую крайность: религия провозглашается исключительно целебным средством для народа. Мне лично кажется, что истина, как всегда, находится посредине. — Как известно, опиум — это не только наркотик, но и довольно распространённый компонент фармакологических препаратов в медицине. То есть, как и любое другое лекарство, он применим для тех людей, которые, по мнению врачей, в нём нуждаются, и совершенно ни к чему тем, кому он не нужен. И в любом случае он исключительно вреден в чрезмерных дозах, когда опиум становится наркотиком, чрезвычайно опасным даже для здоровья тех людей, кому он необходим по медицинским соображениям. То же самое можно сказать и о религии. Причём, любой — в том числе и о православии.
Кстати, я охотно пообщался бы с указанными Вами психологами и подискутировал бы с ними по поводу их утверждений о целительном влиянии религии. — В своё время эта тема входила в круг моих интересов. Я бы также посоветовал тем психологам внимательно прочесть статью В.Петрыка и В.Остроухова «Проти ерозiйного впливу неокультiв» («Полiтика i час», 2002, №8). Определённые моменты, затронутые в этой статье, вполне применимы и по отношению к традиционным религиозным культам.
С уважением и наилучшими пожеланиями
Александр.
(Стаття надiслана у листопадi 2009 р.)